Валерий Пчелин. Казаки: История народа и семьи

Пчелины ведут род из азовских казаков, низовых, то есть, живших по низу Дона. История народа уходит во времена Киевской Руси, к XIV веку.

Казаки жили изолированно, мешались с турками и татарами. Прапрадед Федор, белобрысый, высокий, удачливый, взрывной, привез жену-турчанку из похода. Та быстро обрусела, из Фатимы (то ли Заримы) выкрестилась в Арину — казаки были православными, хочешь стать казаком, крестись. 

Федор все деньги вкладывал в ветряные мельницы, ими Пчелины продолжали владеть и после революции, из-за них и пострадали. 

Так было заведено, что каждому сыну строилась новая мельница, а младший оставался в семье и наследовал мельницу отца. Родовая мельница, заложенная в селе Самбек прапрадедом, досталась деду художника, Ивану Никандровичу. 

Дед ушел на фронт в 1914 году, воевал с Турцией, в одной сотне с братьями. В 1917-м, после революции, они погрузили лошадей в вагоны и отправились домой. Царя, которому они присягали, больше не было, да и страны, за которую они воевали, тоже не осталось. Армяне умоляли казачьи войска не уходить: «Если вы уйдете, турки нас вырежут». Стояли на коленях с хлебом солью, разбирали железную дорогу, но казаки стремились домой, к своим семьям и мельницам после четырех лет в окопах. Потом случился геноцид армян, и дед всю жизнь говорил, как ему совестно. 

Дома дед женился, повоевал на Гражданской войне, поднялся во время НЭПа в 1920-е, взял кредит в бельгийском банке (иностранный капитал давал в долг молодой советской республике), модернизировал старую мельницу и надеялся на процветание. В отличие от многих, радикально настроенных казаков, Иван Никандрович принял власть красных и не участвовал в Белом движении. Это помогло ему сохранить жизнь, но вся его собственность была национализирована в 1930-м.

Деда арестовали как кулака, имевшего наемных рабочих на мельнице, дали 10 лет лагерей и сослали под Архангельск, в Котлас, на лесоповал. Бабушке не разрешили забрать ничего, кроме пары икон. Ее с четырьмя детьми отправили в ссылку в Сальские степи. Младшего годовалого сына она успела отдать сестре, старший сын умер в дороге, двое остались при ней. Ей быстро удалось сбежать из ссылки, она вернулась в Ростов и стала жить, а точнее, прятаться у родни.

Иван Никандрович провел на лесоповале полтора года. Он мог сбежать в Англию, спрятавшись между бревен, которые в Архангельске грузили на британские корабли — англичане все понимали и сочувственно относились к арестантам. Но дед верил, что кошмар скоро кончится, справедливость восстановится, и он сможет вернуться к детям. 

В итоге он бежал вдвоем с товарищем, нашел чужие документы, перекладными добрался до Донбасса, где началась разработка недр. Строились шахты, нужны были рабочие руки, никто не интересовался твоим прошлым.

Иван Никандрович был не только мельником, но и плотником отличным. Устроился стропальщиком и дослужился до бригадира. Когда рубят новую шахту, стропальщики идут в нее первыми и ставят леса (стропы), поддерживающие свод. Стропальщики должны быть отчаянными и собранными, казацкая кровь хорошо подходила для этой работы. 

Донбасс недалеко находится от Ростова, по сути, одна земля. Поэтому Иван Никандрович старался быть неузнаваемым, сбрил свой казацкий чуб и усы. Послал жене весточку через надёжного человека, и та приехала к нему с двумя сыновьями.

Поскольку по документам она оставалась женой ссыльного, приходилось говорить, что от него нет вестей, а она нашла себе нового суженого. А дети почему так похожи? Да потому что тот был почти как этот. Вкус у нее на мужиков такой, однообразный.

Однажды дед пошел на базар, встретил односельчанина, тот его признал. Пришлось увольняться и переезжать на другую шахту, в другой поселок. Таких стремительных переселений-побегов в истории семьи было пять штук. В статусе беглого дед прожил до Великой Отечественной войны.

На войне было не до поисков. Деда призвали в обозные войска, снабжающие фронт едой — для военных действий он не подходил по возрасту (50 лет). Во время боёв в Ростовской области вдруг завезли много зерна, которое было не на чем молоть. Стали искать человека, способного восстановить ветряную мельницу — им оказался Иван Никандрович. Так он и молол муку для фронта до конца войны, перевез семью, построил дом. 

В 1953 году, когда умер Сталин, дед реабилитировал себя сам: перебрался на Кубань и зажил под своим старым — настоящим — именем. Власти больше не искали его, но он всю жизнь оставался настороже.