Иван Плющ. Ирина Дрозд. Иллюзия страшнее реальности: В рамках параллельной программы IV Московской международной биеннале молодого искусства
Фантазии и образы часто помогают развиваться нашей внутренней и внешней работе. Мир грез может заслонить и даже спасти от угроз реальности. Но у этого, казалось бы, милого эскапизма есть обратная сторона. Когда иллюзии начинают заменять собой жизнь, а фантазия становится агрессивной. Когда мечта врывается в реальность, как террорист-смертник, и смывает выстроенную систему ценностей. Когда она заполняет собой наше хрупкое сознание, нарушая его границы. Зло ли это, или же благо? Таким вопросом задаются художники Иван Плющ и Ирина Дрозд в своем новом выставочном проекте. Создавая ситуацию интервенции иллюзии в реальность, художники размышляют о ее противоречивости с помощью визуальных образов, аллегоричность и многослойность которых не просты для восприятия, как и определение мечты. Сознание, балансирующее на оттенках серого, без фабульных однозначных принципов – вот история жизни, в которой размыты и перемешаны понятия красоты и уродства, вечности и сиюминутности, правды и лжи, жизни и смерти.
Иван Плющ традиционно использует искусство живописи для выражения экзистенциальных максим. Его искусство про течение времени, однако он не снимает видео - ведь бесконечный фильм снять невозможно. В фильме нужны герои, сюжетные линии, метафоры и суммирующие образы. Поэтому Плющ предпочитает более абстрактные и традиционные для ХХ века медиа передачи подлинных картин бытия - холсты и пространственные инсталляции. Он выполняет их в виде артефактов, фиксирующих следы жизненных процессов. Насколько ему позволяет разум, память и совесть, Плющ фиксирует очищенную от социальности жизненную динамику как эволюционный процесс. По его версии современное искусство не способно вынести столкновения с экзистенциальной сутью бытия. Попав в поле искусства, все наносное осыпается на пол горкой пепла. Подобно другим художникам, обращавшимся к теме времени, Плющ незаметно смешивает время личное и время историческое. Его персонажи живут вразрез с историческим временем, однако в ретроспективном срезе все равно оказываются его частью. Плющ стремится уловить и опознать ритм, идущий вразрез с "ходом истории". И найти способ выразить его художественно.
В этой перспективе новая серия живописных полотен Ирины Дрозд оказывается неожиданно серьезна. Неземные по своей природе видения кристаллизуют саму ткань ее живописи, подчиняя себе эмоции и художника, и зрителя. Выйдя в другое измерение, художник стремится остаться в нем как можно дольше, зависнуть и, сквозь него, осознать себя и свое умение творить и мыслить. Познания и навыки видятся ему тогда сквозь призму множащихся пространств и бесконечного многомерного времени, концентрируются как все новые и новые неведомо прекрасные отражения бытия. Картины оборачивается словно неким символом классической теории кристаллизации, восходящей к Вертеру, неведомым механизмом, выращивающем магические кристаллы неведомых смыслов.
Удивительно ли, что Иван Плющ и Ирина Дрозд, муж и жена, живут и творят бок о бок? Дополняя друг друга, они, столь разные, движутся в сторону создания новой страницы российского современного искусства. Написанной новым почерком и на новом языке.
